Ты увидишь во сне лонгбордовый рай.

Если вы спросите меня, то лучшее, что произошло с музыкой на моем веку - это то, что она наконец-то стала окончательно портативной. Испокон веков суть популярной музыки заключалась в том, чтобы при помощи звука переносить слушателя в иные места, туда, где он еще не был: вспомните уроки Мировой художественной культуры в школе, там говорилось, что первыми певцами были странники, которые ходили по поселениям и распевали о том, что творится вокруг, и если они пели хорошо, то их не сжигали. Песня рассказывает историю, сообщает пространство и время; при должной фантазии звук срабатывает потрясающе: трехминутная композиция запросто может открыть дверь в иное пространство, и так далее.

Сколько себя помню, слушал музыку, находясь обычно в движении: первые любимые пластинки в жизни прозвучали из автомобильной магнитолы по пути куда-нибудь на море, куда мы ехали с родителями, затем у меня появился Walkman, с которым я не расставался, кажется, никогда: гулял с ним во дворе, ходил в магазин и в гости, и даже шел в наушниках выбрасывать мусор, успевая только менять батарейки. Поэтому, сидя перед проигрывателем, я слушаю, дай бог, если хотя бы треть от всей потребляемой музыки - для меня вся она превратилась в путешествие в буквальном смысле, и то что сейчас, в век поразительных бытовых технологий слушать любые композиции хоть в открытом море не составляет никакого труда, лично у меня вызывает восторг - музыка наконец-то находится там, где ей самое место - в движении, в открытых пространствах, переносящий слушателя в другие места звук сам стал частью этих мест - теперь уже любых мест, на самом деле.

Одним из символов этой портативности для меня является Дэм-Фанк - вот, кто так буквально, просто и незамутненно понимает и воплощает идеи первостепенных задач популярной музыки. Вот кто записывает феноменальную поп-музыку: доступную, универсальную - при желании танцевальную, при желании функциональную - и, что важно - зримую, такую, которую, кажется, можно ощутить визуально. Пять выпущенных в 2009-2010 епишек под вывеской “Toeachizown” - прогрессив-аренби с основательными синтами, тяжелыми тягучими басами и принсовским драм-китом - вот записи, которые могут подхватить слушателя и увести за собой в места, где он не был.

Что хочет сообщить своим творчеством Дэм-Фанк? О чем он думает, прежде, чем записать еще одну композицию? Что им движет? Дэм-Фанк хочет сделать хорошо: садясь за синтезатор, он встает из-за него лишь только когда окончательно убедится, что при помощи извлеченных звуков он прокатил своего слушателя на «Кадиллаке» с открытым верхом по ночному Майами со всеми обязательными остановками - бассейной вечеринкой в пентхаусе у конгрессмена, раундом в гольф  наследниками медиа-империй в кантри-клубе на закате дня, шумной попойкой в баре с молодыми яппи в рубашках за полторы тысячи долларов, кокаином с телепродюсерами в туалете ночного клуба. Дэм-Фанк приглашает окунуться в ночную жизнь, какой она была на экране в сериалах восьмидесятых - слишком хорошей, чтобы быть правдой, но зримой, такой, которую можно ощутить. Он находится в поисках фанка будущего, хотя вся его музыка завязана на эстетике прошлого - ведь мы хотим, чтобы в будущем было как в Майами восьмидесятых. Поэтому неудивительно, что его так ценит Ариель Пинк - еще один редкий в наши дни музыкант, не растерявший первородного понимания целей и функций поп-музыки, каждой своей песней пытающийся рассказать историю. В Дэм-Фанке Ариелю видится родственная душа, такой же американский чувак, как и он, выросший, выкачивая истории и фантазии из проигрывателя, на котором возникали пластинки Кросби, Стилс и Нэш, Big Star, Chicago и еще кучи превосходного, наикрутейшего музла.

В какие места отправляет меня Дэм-Фанк? Окей, вот, что вижу я: мы с моим корешем, таким же поклонником Фанка, как и я, тусуемся в Калифорнии. В Лос-Анджелесе пятница, и в этот жаркий, знойный день город еще более расслаблен, чем обычно. До захода солнца хочется находиться только возле кондиционера, все остальные места не работают - нужна только прохлада, видеоигры и забитый газировкой холодильник, однако, вот солнце уходит, улицы окрашиваются в теплые оттенки цветов - красный, будто покрытый лаком коричневый, густой, гуашевый темно-синий, включаются неоновые вывески, а вместе с ними и фонари. Еще один день в раю, как тут не прокатиться на лонгборде? Мы дуем (это Калифорния, у нас лицензии на употребление медицинской марихуаны - у нас обоих глаукома или типа того - нам можно, так что мы не паримся), выходим из многоквартирного дома, встаем на доски и едем по полупустым, освещенным фонарями дорогам к океану. Мимо проносятся автомастерские, пончиковые, небольшие бары, в которых под спорт по телевизору заливают пивом приятную калифорнийскую тоску работяги в бейсболках, баскетбольные площадки, куда под вечер набиваются на игру перекачанные лысые чуваки со своими визгливыми подружками в тренировочных костюмах. Вдоль дороги тянутся узоры электропередач , приятный, вечно летний вечерний ветер раздувает мою клетчатую рубашку и кепку дальнобойщика - я выгляжу, как и полагается выглядеть, когда ты проводишь вечер пятницы в Калифорнии: со стилем, но на расслабоне, упоротый, но на лонгборде. На одном из перекрестков с нами равняется красный пикап «Форд»; за рулем небритый чел лет двадцати пяти, в белой футболке и фланелевой рубашке поверх - самый типичный молодой американец, какого только можно представить, но не менее крутой от этого. Из машины играет хороший расслабленный хип-хоп, чел за рулем делает кивок головой, мол, давайте, ребята, цепляйтесь, я вас прокачу. Мы хватаемся за багажник красного пикапа, зажигается зеленый свет светофора, и мы уносимся в даунтаун. По пути проезжаем таких же как и мы, решивших проехаться по ночному Лос-Анджелесу, ребят на лонгбордах. Поздний теплый вечер в лучшем городе на Земле, и это только начало.

От багажника «Форда» мы отцепляемся лишь доехав до променада: здесь мерцают неоновым светом вывески модных баров и клубов, компании молодых людей гуляют толпами, но никто не парится: в порядке вещей в 11 ночи завернуть с друзьями в расположенный между дайнером с коктейлями и фешенебельным отелем «Сабвей» просто потому что никто не выпендривается и все знают, что поесть там будет дешевле. Круглосуточный продуктовый магазин в пару квадратных метров, которым заправляет сын индийских иммигрантов - там мы разживаемся бутылкой «Геторейда» и вишневой колой, встаем напротив него на другой стороне улицы, и решаем дунуть еще (у нас лицензии, напоминаю). Мимо проходит компания - три молодые девушки, все выглядят как восемнадцатилетние Майли Сайрус - завидев нас, они улыбаются, мы делаем кивок головой, как подвезший нас ранее на «Форде» чувак, только в этот раз мы приглашаем их дунуть с нами. Все трое - Шелби, Стейси и - по какому-то удивительному совпадению - Майли, соглашаются, и дуют с нами, мы шутим и смеемся. «Не хотите с нами, мальчики?», - спрашивет Шелби, - «Вообще-то мы собирались на пляжную вечеринку, так что, если хотите, то присоединяйся». О да, еще как хотим: мы берем лонгборды в руки и все вместе двигаем на пляж.

Неспешные длинные волны размывают мелкий пляжный песок, для серферы на досках рассекают отголоски океанского заката с красными файерами в руках. По всему пляжу разбросаны костерки, у которых кучками сидят подружки и друзья серферов - они перебрасываются подколками, караулят сложенные стопочками вещи купающихся и поддерживают огонь и праздную атмосферу. Мы двигаемся на звуки басов и свет прожекторов - прямо на пляже сцена, а на сцене Дэм-Фанк, выжимающий из своих синтов звуки роскошной ночной жизни наших мечт; три сотни пришедших на пляжную вечеринку человек двигаются в такт, все отлично, просто превосходно проводят время. Просто так, выйдя вечером из дома, мы с моим корешем оказываемся на концерте Дэм-Фанка - вот это приятный сюрприз. Тут же пляжный бар: «Эй, официант! Налей-ка текилы мне и моему лучшему другу, так мы отметим лучшие дни наших жизней».

В сущности, неважно, как закончится этот день: возможно, мы переместимся на домашнюю вечеринку, которую устраивает один из знакомых Майли, возможно мы с Шелби отправимся на прогулку вдоль пляжа, и встретим рассвет в какой-нибудь тихой бухте - так или иначе, эта пятница в Лос-Анджелесе - одна из тех, что мы не забудем никогда. Этот день навсегда останется с нами, в этот день мы не потратили время в пустую, мы почувствовали себя счастливыми и насладились жизнью.

Я что хочу сказать: спасибо тебе, Дэм-Фанк, за то, что вошел в мою жизнь и при помощи своей музыки взял меня в это путешествие. Сейчас доиграет последняя песня с “Toeachizown”, я одену зимнюю куртку и пойду в какую-нибудь темную подворотню жаловаться на жизнь друзьям и пить тошнотворную водчилу. Потому что в наших барах даже при желании напиться невозможно: мало того, что текила - говно, так еще и наливают как врагам.